Думаю, у каждого из нас были в детстве такие глобальные увлечения, которые сделали нас теми, кто мы сегодня есть.

Я имею в виду кумиров. Молодость без них не обходится. И зачастую каждый из нас становится самим собой именно под их влиянием.

У меня таких было шесть.

Первый - мой папа. Именно с ним я сверяла и сверяю и свои мысли, и свои поступки, и свое творчество, и свой жизненный путь. Кстати, папа категорически не одобряет мою хулиганскую статью "Любовник это хорошо", и эта статья - единственный случай в моей жизни, когда я поступила вопреки папиному мнению (высказывает он его редко, уважая мою самостоятельность, но всегда метко).

 Второй - это Моцарт. Я им заболела классе в пятом. Перечитала все, что только могла найти о нем, включая серьезное медицинское исследование "Моцарт как пациент". Сегодня увидела по телевизору репортаж из зальцбурга - было такое чувство, что я долго жила в этом городе, потому как в детстве пересмотрела тысячи снимков и перечитала сотни книг. музей Моцарта для меня как дом родной - все узнаваемо. Кстати, кто еще не слышал - Сороковая симфония Моцарта соль минор, это вся человеческая жизнь, положенная на музыку.

Третий - это Есенин. Снесло голову где-то классе в восьмом. Опять все перечитывала, пересматривала, учила наизусть, анализировала, собирала вырезки газетные и т.д., и т.п. Его мудро-хулиганское отношение к жизни в чем-то стало и моим.

Четвертый - это Джон Леннон. Десятый класс. С обязательным уже полным погружением во всякую возможную информацию. Нет, наверное, ни одной общедоступной битловской фотографии, которую бы я не заучила наизусть. У Леннона училась внутренней свободе - такой, которую больше ни у кого из умерших и живущих не встречала.

Пятый - это декабристы. Как так вышло, что я подсела на эту историческую тему, уж и не припомню. Читать пришлось много - поскольку они были революционерами, писали про них томами. На втором курсе защищала курсовую, в которой мне разрешили объединить два моих серьезных увлечения, и я пыталась научно зарифмовать концепцию личности автора в поэме Есенина "Пугачев" и эстетическую систему творчества декабристов:)

А шестой - это кумир моего взрослого состояния. Это уже не увлечение. Это уже преклонение и преданная любовь. Это Пушкин.  И хотя я уже почти сравнялась с ним возрастом - знаю, что до постижения Пушкина мне еще читать и читать, жить и жить...