Я стеснялась, очень стеснялась туда ехать. Однако, июньскую субботу и солнце перекатывающееся между облаков спустить даром было жаль. Ехали далеко и быстро, а справа на всём пути долгоиграющее чудо - затяжной поцелуй земли с небом.

       В доме холодно, не топлено. Стою босая у балкона, пью воду прямо из бутылки. Солнце в лицо здоровается. Мои все так далеко, кто где. Я одна. Только собаки меня сторожат. Мама в больнице. Её голос такой красивый, такой милый. И вдруг, в холоде, в пронзительном Солнечном холоде явственно ощущаю нежную благодать розой на плече - я прежняя и совсем новая. Благословенный свет каждой просящей ладони, каждой поникшей голове. 

Я совсем не любительница готовить, но иногда приспичит, так приспичит. А торты делаю почему-то в знак почтения, об этом никто не знает. Так и в этот раз было. Дел невпроворот, а мне обязательно перед работой в магазин и быстро тортик сделать, потому что расчувствовалась, потому что надо и всё!

Он всегда не в строчку своей внезапностью. За ним хочется следовать, переодевшись во все самое лучшее - любовь и терпение. 

Он хмурится, значит поранен предательством. Он безразличен, значит заинтересован. Молчит на пропалую - тоскует по дружбе.

Он всегда все может, потому что для этого живёт. 

Орет как бизон - взывает к надежности. 

У него столько знакомых и поклонниц, будто они переданы наследством от предков. На рынке ему говорят - О! Солнышко наше пришло!

   Вечером, мысленно, будто отталкиваясь ногой от земли как на на самокате, рвусь за город, поскорей, поскорей, стояла на перекрёстке и оборачивалась назад на свой дом - левая сторона торца уже была лилово-голубая, две фигуры в касках в высоте творили рисунок своих мыслей, своих чаяний, своих болей. Они братья, мои соседи. Они сироты. 

      Следую за Юлией, комментарий меняю на дневник.

Я все ещё помню как ждала его. Имя придумала сама и в бурном семейном споре отстояла его. Он, мальчик- кудряшка был игрушкой моей и обузой, любовью по рождению и по крови. Помню как мы каждый вечер длинной тирадой друг другу желали спокойной ночи, помню свои новенькие часики, которые носила только недельку и он их разобрал только лишь потому, что они были красивые. 

Впервые в жизни я начала молиться за него.

Две недели назад мама достала Ромкину открытку.

     Засыпаю очень рано, просыпаюсь рано. Первый день из многих, когда утро совсем моё. Пью кофе, доедаю свой черничный тортик и вдруг вскинула взгляд на книжную полку, которая и не книгам предназначалась, там стоит книжка- альбом, на последней обложке лицо с удивленными глазами... И вдруг меня пронзило - я так люблю свой дом! - его несовершенные рифмы, смешные красивости, придумки, скрипучие ступеньки. 

Вера - так звали одну из двух моих бабушек. Мои глаза точь в точь похожи на её, никто никогда мне об этом не говорил, я сама так решила. Никто и никогда мне не говорил о вере, я сама по ней тосковала, искала, сама не зная что, но точно верила что это самое неизвестное есть и непременно когда- нибудь обнаружиться, т.е. верила в веру. 

    Птичка-невеличка, Юля сказала,  что это ещё ученик, ведёт свою партию. Лес шумит. Небо побелело. Свежо. И совсем не пишется. Перебродило горькое молоко одуванчиков. Гора с плеч свалилась и ничего не помнится и не думается, будто и не было, будто наваждение покинуло. Обострился слух. Кикает зяблик. 

  У меня раздвоение, растроение, расчетверение. Бегу, лечу в своём мае. Точно знаю, потом буду умиляться. А сейчас и напряжение, и отстранение. Хотелось бы мощным пылесосом втянуть в себя все весеннюю мощь, свет, дождь, тепло и холод. Подрагиваю в ожидании заветных дней. А чем вы живете? Какими радостями и чаяниями? Какой ваш май, какими цветами цветёте? Пишите!!!!!!

     Замок и ключ, такая мелочь, но каких только историй с ними не бывает. Я тут давеча изловчилась обронить ключ под самыми дверьми. Сменили замок. Через неделю вышла на минутку, взяла ключик, да от прежнего замка, брелок ещё не соизволила пристегнуть. А славные мастера говорят - или замок высверливать, или окно выбивать. На утро нашёлся проворный открывальщик, хоп - тык и все осталось целым. Я прыгала и кричала от радости, прохожие смеялись, а я ещё больше прыгала. 

       Небо было всегда, а меня когда-то не было. Я ещё помню себя без неё, но именно она была всегда, как небо и будет всегда, как солнце.

Когда брусничник светится оловом
Раскидистые ели становятся блондинками
Небо белое-белое
Чешуйки сосновой коры подрагивают лепестками
В скворечнике на березе поселились рыжие пташки
Два белых медведя неуемной нежностью затыкали меня в диван
Кофе горячий спешить не позволяет
Жду и тороплюсь в май

   Фото умыкнула у Юли

  На днях одна знакомая говорит - Мы с вами на вы - это вертикальные отношения, я хочу горизонтальные. 

  Что это за штука такая " Ты", " Вы"? Что это за зверь? Почему с кем-то естественно, невзначай, а с кем-то событие? А? Конечно я все понимаю. И не понимаю. Иногда будто камень на дороге и я его мокрый и скользкий перелажу. Хм...

 Обычно мне предлагают, а вот подумала, я-то чем хуже?  Зову всех в горизонталь, кто хочет. 

  Как-то писала уже что многое себе откладываю на потом. Вчера одно бесконечное потом кубарем перевернулось в уже. Такое оно было долгожданное, желанное, что ещё думала - возьму в руки наедине. Но! Захотелось потрогать хоть и в суете.  Взяла, да и не выпустила. Такой медовый звук, как благородный грифель карандаша отдаётся соблазнительной бумаге - шшшш, шш, шшшш..